Путь славянского ламы (Лама Сонам Дордже)

Загрузить mp3-файл

В гостях у автора программы - буддийский лама, полное имя которого на тибетском языке звучит как лама Сонам Дордже, а в светской жизни, по-русски - Олег Петрович Поздняков. Но так как он много лет провел в Гималаях, на Тибете, в Непале и прошел большой курс обучения буддизму, то и разговор у нас пойдет с ламой Сонам Дордже (имя в переводе означает "Нерушимая заслуга", а лама, соответственно - "духовный учитель").

Каким образом начинался длинный путь будущего ламы, который на сегодняшний день исчисляется уже годами?

Лама Сонам ДОРДЖЕ: Как многие люди, которые сейчас ходят на мои лекции и учения, я с ранней молодости интересовался восточными духовными традициями. Не секрет, что в начале 90-х годов в России было очень мало настоящих духовных учителей, также наблюдался большой дефицит настоящей духовной литературы по буддизму. Мне повезло: в раннем возрасте я встретил настоящих тибетских лам; произошло это в Санкт-Петербурге. И когда я встретил в первый раз настоящего учителя, я загорелся желанием изучать эту традицию, и в 95-м году смог выбраться в Непал, Индию и Тибет. Когда я впервые попал туда, то понял: этому стоит посвятить свою жизнь, а когда приехал в третий раз - решил остаться на много лет, чтобы углубленно изучать и практиковать буддизм. Мне было 22 года, когда я уехал в Тибет...

- То есть закончили вуз и оказались без работы?

Лама Сонам ДОРДЖЕ: Нет; я закончил хороший вуз - МГЛУ, Лингвистический университет, и работал в большом банке на хорошей должности, так что мне было что оставлять. У меня была хорошая семья, друзья, подруги, и все это пришлось оставить. Но не секрет, что в любой духовной традиции, когда человек полностью посвящает себя духовной практике, ему необходимо чем-то жертвовать: либо временем, либо семьей, либо средствами.

- В таких случаях часто говорят, что поводом для подобного рода духовных исканий могут стать какие-то внешние либо внутренние пертурбации, неприятности...

Лама Сонам ДОРДЖЕ: Безусловно, когда человек, имея много чего в жизни, начинает заниматься духовной практикой, у него начинаются те или иные проблемы. Это связано напрямую: чем больше человек имеет, тем от большего ему приходится отрекаться, потому что он отдает большую часть своего времени духовной практике и, соответственно, это время он уже не может уделять близким, родным, работе, накоплению капитала. Я не считаю, что у меня было слишком много всего этого, и для меня расставание происходило безболезненно еще и потому, что у меня был огромный интерес к духовной практике, и он перевешивал все. Более того, когда я попал в Непал, Индию, Тибет, я встретил прекрасных друзей, занимался любимым делом, что приносило мне большое удовольствие...

- Вы в лекциях рассказываете о многолетнем опыте ретрита (англ. Retreat), - удаления, ухода от мира. Что это за практика, и как это выглядит для стороннего наблюдателя?

Лама Сонам ДОРДЖЕ: Название retreat действительно заимствовано из английского; на тибетском языке оно звучит "цам" - "граница". Это уединенное затворничество, в которое уходят буддийские практикующие, чтобы полностью посвятить себя духовной практике, в первую очередь практике медитации. Ламами становятся после того, как проходят традиционный ретрит, который длится три года и три месяца. В течение этого времени практикующему не позволяется ни с кем встречаться, за исключением своих учителей и одного-двух помощников, которые обеспечивают его всем необходимым. Он практически изолирован от общества, от всей поступающей информации, - там нет ни телевидения, ни радио, ни газет, ни интернета, ни иного общения. И все это время - в идеале 24 часа в сутки - практикующий должен заниматься медитацией.

В христианстве есть аналоги: христианские подвижники издревле уходили в так называемые затворы; это было и в Киево-Печерском монастыре, и в России также...

- Помещение, в котором вы находились, что это: пещера, обычный дом? Какого рода удобства вас окружали?

Лама Сонам ДОРДЖЕ: Место, где я практиковал, представляло собой небольшой домик, который находился на склоне горы, в очень удаленном месте. К слову, я сделал два ретрита; первый - чуть больше трех лет, второй - четыре года. Они находились в разных местах, но оба - в глухой местности. Раньше в Тибете, да и до сих пор практикующие также уходили в пещеры, где и занимались практикой. У меня были относительные удобства - электричество, вода, которые позволяли мне удобно жить; тем не менее это было достаточно глухое место, где водились даже дикие звери...